На плече моем побелела коса. Но я буду ждать тебя все равно. (с)

В моих ведениях часто кто-то куда-то иет. Чаще всего я без понятия, куда движется герой моего видения. Сейчас это мужчина в мехах, который идет по горному, заснеженнму склону, опираясь на палку. Я отчетливо вижу его движение и его дыхание. И мне важно наблюдать, куда он движется. А вот цель - цель неважна. Мне хочется разгадать тайну его движения, узнать, что им движет и куда он идет, но все равно в ракурсе только движение. Я знаю, что ему предстоит тяжелый путь. Я не знаю, ждет ли его кто-нибудь там, куда он идет.
Для меня это сокральная тема: тема движения и ожидаия. Я сам то иду, то жду чьего-то прихода Я зажигаю кому-то свечи на подоконниках, а потом сам закрываю глаза и ухожу бродить по другим мирам.
Это вечное ожидание и вечное движение, свитое в единое кольцо. Может быть, я иду к себе и жду самого себя. Может быть, я как тот гном - прихожу на поляну, где был дом, а дом уже ушел. Гном уходит - дом приходит, и так они постоянно разминаются.
Куда я иду? К кому-то или просто для того, чтобы согреться? Нет, дело не в тепле. Дело в движении. Я не могу не двигаться, потому что во мне живет шальной ветер неупокоенности. Он затихает лишь когда я переставляю ноги, и у меня получается выдыхать. У всех из моих видений очень размеренное дыхания во время движения, никто не запыхивается, не задыхается. Никто не торопится, потому что... успевать некуда? Потому что времени - нет. Ты никуда не опозаешь. Ты всегда придешь в срок, даже если пройдешь по Мосту Времени в какой-то другой век. Ты всегда будешь вовремя в месте назначения.
Быть может, я иду в Лес? Лес пророс сквозь меня, но сам я не пришел в Лес - так, получается?
Но суть не в цели, нет. Суть в пути. Смотри во все глаза, слушай во все уши, чувствуй всем телом. Смотри. Весь этот путь - он для тебя. Это - твоя и только твоя дорога, даже если по ней прошел миллион предшественников. Ты на правильном пути, даже если не знаешь, куда идешь.

Я впервые вижу привал. Вот он раскладывает свои вещи, разжигает огонь. Вот садится у огня и протяивает к нему озябшие руки. Он продолжает дышать размеренно и уверенно, как опытный ходок. И мне интересно: что он видет в пламени? Чье-то лицо. Смутный для меня образ, но хорошо узнаваемый для него. Та ли это, что он оставил позади? Или это та, что ждет его? Или та, на кого он охотится в своем походе?
Почему его шкуры вывернуты мехом наружу? Ощущает ли он холод?
Он шаман, и он пришел в горы, чтобы взывать к душам предков. У него одновременно нет с собой бубна и есть бубен. Я не понимаю, как это возможно, просто ничего не вижу у него в руках и за спиной, но знаю, что он будет бить в бубен, когда придет время. А еще он будет петь.
И звать. Даже не так - призывать.
Сквозь время и сквозь пространство, сквозь миры и небеса.
Я слышу его будущий зов. Я - один из его свидетелей.
Я слышу тебя, брат. Я передам дальше. Та, что ты ждешь, услышит. Они услышат. Иди, иди дальше, к самой вершине, и бей в своей бубен. Услышь мой голос сквозь огонь, услышь его в ветре, и иди. Не останавливайся. Nila ekarna. Время настало.

Я открываю глаза. Я знаю, что он ищет. Лекарство. Спасение. Для нее, ради нее, - той, кого он видит в огне своего намерения. Я знаю, что он получит ответ. Не от меня. Я продолжаю его слышать.
И вот что я думаю: каждый раз, когда мы обращаемся к пространству вокруг себя, к духам, к богам, к кому и чему угодно, кто-то где-то это слышит и передает дальше. Пусть мы никогда об этом не узнаем, пусть это произойдет в какой угодно другой Вселенной, но есть такие существа - передатчики. Они шепчут, поют, бормочут, плачут, кричат, сипят, говорят, и голос их разносится по везде и всюду.
Передатчики - эхо, многократно усиливающие изначальный голос. И тогда его слышат. И дают ответ.
По крайней мере, это красивая сказка/правда.