И вот ты ловишь себя на том, что описываешь окружающих тебя людей через образы. Просто так, чтобы стало понятно.
Один твой знакомый хорошо описывается словом "жесткий". Не жестокий, ни в коем разе, но твердый почти как сталь. Впереди себя (при этом - с какой стороны ни подойти) он держит если не меч, то нож. И, чтобы приблизиться и обнять, просто необходимо насодиться на это лезвие, позволить ему вспороть мягкое нутро. Этот нож держится не потому, что его подняли конкретно против тебя, просто человек не умеет его опускать, нож - это часть его самого, и с этим надо считаться. И постоянно быть хотя бы немного, но настороже, самому наблюдать за тем, чтобы тебя ненароком не порезали, и оценивать, насколько ты готов напороться.
Другой твой знакомый конкретно для тебя похож на подушку. Мягкий, теплый, ассоциирующийся по большей части лишь с хорошим, только иногда - со случайным, редким плохим сном. В общение с ним можно упасть, целиком и полностью, и это будет жутко приятно. Нет ничего острого, нет ничего опасного, можно спокойно уткнуться носом и закрыть глаза. И при этом человек остается самим собой, цельным и самостоятельным, и тоже получает что-то от этого общения. Но очевидна так же и мысль, что всю жизнь с/у подушкой/и не проведешь, да и с собой не везде потаскаешь, ведь у нее есть свое собственное место. Впрочем, это и не требуется.
Твоя мать похожа на резную статую изо льда. Красивая, привлекающая внимание, сделанная с любовью и трудом, при этом - легкая и звонкая, сверкающая... И совершенно, абсолютно не пригодная для того, чтобы прикасаться к ней живыми, теплыми руками. Если не расстает сама (и ты будешь винить себя за порчу красоты), то обожжет холодом руки (и ты будешь винить себя за то, что тебе больно, и обижаться из-за того, что тебя оттолкнули). А еще - она живет только в определенных условиях и/или определенный промежуток времени, ничуть не заботясь тем, будет ли что-то потом, было ли что-то до этого. Да, на кружащуюся снежинку она тоже похожа.
Твой отец похож на кого-то или что-то, что постоянно отворачивается. Пытаясь подобрать аналогию с чем-то тебе известным, ты подумал об улитках, которые прячутся в домик, стоит к ним только прикоснуться, но все же образ, видимый тобой, больше похож на простое постоянно отворачивание к стене. Каменный истукан, к которому, с какой стороны ни подойти, он всегда будет к тебе спиной? Плюшевый медведь, посаженный лицом к стене по непонятным причинам, да так там и забытый? Если истукан, то на лице его какая-нибудь маска, и именно через нее он говорит с тобой. Ты хочешь видеть настоящее лицо, но к тебе раз за разом отворачиваются маской, и попытки бессмысленны.
Твоя первая подруга напоминает тебе какой-то факел, фонарик. Яркий, такой теплый, освещающий всех. Но, как и любой огонь, обжигающий, если протянуть руки слишком близко, попробовать потрогать ладонями. Всем от него хорошо, а сам он медленно горит/сгорает, но, кажется, ничуть не жалеет об этом. Жалеют те, кто пытается прикоснуться, а затем отшатывается и держится во тьме, пока руки заживают.
В голове проносится еще несколько образов-ассоциаций на ближайших людей, но их ты записывать не хочешь, потому что они не совсем ясные.
Сам себе ты напоминаешь какое-нибудь проклятое украшение, темный амулет. Ценная с виду штука, нечто, что по первому впечатлению должно приносить если не счастье, то удачу, но на деле приносящее только горе и неудачи. Отравляющая штука с темной аурой. Вещь, которая очень давно не принадлежала кому-то долго, а потому - потускневшая и холодная даже тогда, когда согревается под пальцами. Бесцветные камушки, цепь и какой-то изъям, почти брак, очень давно выданный за авторскую задумку. Непонятно, почему этот амулет еще не закопали куда подальше, почему от него все еще не оградили людей, которым он приносит несчастья.