Если выключить все звуки, можно услышать дом. Он щелкает и немного гудит. Это говорящий дом, и нет ничего более славного, чем диалоги с ним долгими ночами.
А в дождь или сильный ветер дом превращается в музыканта, в оркестр, в саму музыку. И звучит многоголосье, многозвучье, и так хорошо, что слушать бы это вечно...
Ты уже не можешь жить без звука.
Закрыть полностью окно - это смерти подобно, потому что тогда не будет слышно ни звука с улицы. Только тихий гул холодильника с кухни, только гудение (похожее на жужжание) проводов, только тиканье часов в соседней комнате, только собственное дыхание и собственное же сердце. Последнее - самый ужасный, самый навязчивый, самый тяжелый звук, который тебе когда-либо доводилось слышать в жизни. Удары собственного сердце в темноте и тишине - что может быть тошнотворней, что нагоняет панику вернее, чем это?
Ты не можешь без звука.
Потому что тогда с тобой остается не тишина, а движение собственного тела. И боль, которая кроется то ли в нем, то ли у тебя в душе. Она тоже говорит. И пахнет затхло. И сжимает что-то внутри тебя когтистой рукой. И - иногда, редко - хрипло смеется, повторяя что-то вроде: "Умрешь, умрешь" или "Ты уже мертв".
Останется ужас.
А мира, который наполняет тебя, который поддерживает тебя, который позволяет всем связям, соединяющим тебя со всеми и всем, быть, - этого мира уже не будет, если не будет звука.
Об этом ты думаешь за десять часов до очередной больницы.
И гадаешь - сколько на этот раз?