Жизнь состоит из осколков.
Осколок последний.
Ты идешь с дорогим тебе человеком до метро. Ждешь чего-то. Не дожидаешься.
Думаешь о том, что мог бы остановиться, схватить дорогого человека за лицо и заставить посмотреть на себя, что-то сказать. Думаешь, что можешь это сделать, но совершенно не хочешь. Ты не видишь в этом смысла. Так уже было. Тогда ты подошел. Сегодня - не видишь смысла.
Останавливаешься. Тебе неважно, где именно ты остановился, но зачем-то помнишь, что только что прошел автобусную остановку. Разворачиваешься.
Ты не видишь, куда ты идешь дальше. Сквозь слезы, застывшие в глазах, вообще ничего увидеть нельзя.
Тебе хочется волочить свой зонт-трость по земле, но зачем-то ты помнишь, что от этого он поцарапается. Продолжаешь стучать.
Тебя слабо окликают по имени.
Не оборачиваешься.
Ты не видишь людей, мимо которых проходишь.
Зачем-то осознаешь, что каждый, идущий на встречу, видит, как по твоему лицу скатываются слезы. Огромными каплями, почти беззвучною. Зачем-то осознаешь, что тебе все равно, куда идти, и ты не остановишься, если на краю сознания мелькнет поворачивающая машина. Зачем-то осознаешь, что это не имеет никакого значения.
Продолжаешь ждать. Не дожидаешься.
Только через много дней думаешь о том, что в тот момент со спины, наверное, выглядел, как всегда. Ничем себя не выдал.
Дом. Лифт. Не помнишь, как открыл дверь. Не знаешь, закрыл ли тогда дверь. Зонт падает из рук. Ты падаешь на кровать. В шарфе, перчатках и ботинках, с сумкой через плечо.
Где-то в грудной клетке открывается бездна.
Осколок первый.
Садишься в поезд. Ты уезжаешь от дорогого человека, с которым почти не расставался последние два месяца.
На перроне вы не успели попрощаться - опаздывали, ты заскакивал в поезд в последнюю минуту.
Поезд трогается.
Ты читаешь смс от только что проводившего тебя человека.
Ты думаешь, что тебе должно быть больно. Но ты почему-то испытываешь счастье.
Осколок второй.
Нелюбимый город.
Нелюбимая семья.
Нелюбимая учеба.
Неожиданный (хотя ожидаемый) переезд в другую квартиру - вот-вот, уже на носу. Ты недавно, в другом городе, присматривал мебель в свое новое жилье в IKEA. Испытываешь смешанные чувства, потому что, наконец, у тебя будет своя кухня. Но свободы все равно не будет.
Много планов.
Хочешь устроиться на работу. Ходишь по своему району, присматриваешься.
Живешь только тем, что думаешь о других людях - как бы уговорить подругу нарисовать что-нибудь на стене твоего нового дома, как бы дожить до зимы и поехать в город дорогого человека и другого интересного человека, как бы оправдать ожидания своих чужих людей в этом городе. Ходишь в универ только потому, что там у тебя есть подруга.
Живешь другими.
В какой-то момент испытываешь ощущение полного счастья.
Чтобы запомнить это ощущение, оставить его навсегда в себе, прокалываешь бровь.
Осколок третий.
Дорогой человек сказал, что скоро приезжает в твой город. На три дня.
Только намного позже ты понимаешь, что "в твой город" не синонимично "к тебе", хотя был осведомлен, что у человека много планов.
Строишь собственные - как бы встретиться, утащить к себе на новое место на несколько дней, не отпускать. Говоришь с человеком, он не против, полностью поддерживает твою идею.
Волнуешься.
В день, когда приезжает человек, не знаешь, куда себя деть. Не можешь понять, как встретиться и найтись. После учебы сидишь совершенно разбитый на лавочки около выхода, ждешь подругу, чтобы посоветоваться - ехать домой или несколько часов ждать дорогого человека где-нибудь в городе.
Подруга приходит. Ты высказываешь ей свои тревоги. Она ничего не отвечает. Вы выходите из универа, где вас ждут якобы ваши общие друзья. Тебя никто ни о чем не спрашивает, они начинают идти в сторону дальнего метро. Делаешь два шага вслед за ними. Вы не редко так ходите, обычно это подразумевается, что ты идешь за ними.
Вдруг понимаешь, что они не заметят, если ты не пойдешь за ними.
Вдруг понимаешь, что они тебя не приглашали и, возможно, думают, что ты поедешь навстречу своему дорогому человеку.
Вдруг понимаешь, что совершенно чужой.
Разворачиваешься, идешь в сторону ближайшего метро.
Идет дождь.
Осколок четвертый.
Набираешь смс, пытаешься понять, как скоро дорогой человек сможет освободиться.
Человек ждет мать. Та придет не раньше десяти. "Не раньше" не имеет границ по "не позже", и ты это понимаешь.
В итоге решаешь ждать.
Едешь на другое метро. Садишься в кафе, которое работает до одиннадцати.
Ждешь.
Вдруг обнаруживаешь, что не можешь читать - ничего не понимаешь.
Ждешь.
Пишешь смс, спрашиваешь, что и как.
Человек говорит, что не может выбраться, так как приехал отец.
Кафе уже закрывается. Пишешь, что не будешь ждать и "Если приедешь сегодня - здорово, если нет - до завтра". Идешь в метро.
Пишет, что уже едет.
Ты уже проехал одну станцию в свою сторону, возвращаешься, садишься на скамеечку. Ждешь.
В метро дует. Холодно. Слушаешь музыку.
Греешься только перепиской с интересным человеком из того города.
Время идет.
Поешь в голос - уже все равно.
Выходящий из вагона мужчина подходит спросить, все ли с тобой в порядке. Уходя через десять минут, просит передать твоему дорогому человеку, что "дядя Сережа велел ругать".
За полночь.
Когда приходит человек, уже ничего не чувствуешь, только то, что пальцы отмерзли.
Осколок пятый.
Кроме пары поцелуев и нескольких укусов вы разделили четыре чебурека, две кружки чая и одну серию сериала, который когда-то начинали смотреть вместе. Ты закончил просмотр на третьем сезоне. Человек смотрит уже пятый. Тебе все равно, какую серию смотреть.
Ты устал. У тебя болит спина. Ты хочешь душевной близости, но нет сил, чтобы ее организовать.
Дорогой человек приехал только сегодня, провел всю ночь в поезде. Тебя не удивляет, что он засыпает. Ты долго перебираешь его волосы, гладишь и думаешь о том, что на его месте испытывал бы сейчас абсолютное счастье, умиротворение, покой. Ты не знаешь, что он испытывает на самом деле.
Чтобы не будить, уходишь с ноутбуком в другую комнату.
Читаешь письмо от названной сестры.
Она рассказывает свою жизненную ситуацию. Она влюблена, но не может быть с дорогим человеком.
Ты переживаешь.
Тебе становится хуже.
Нечем дышать. Накатывают слезы. Руки опускаются. Ты чувствуешь себя так, словно тебя придавили многотонной колонной.
Совместными усилиями сестры и интересного человека тебя удается привести в более-менее вменяемое существо.
Ты пытаешься не формулировать то, что чувствуешь, как "разбитое сердце". Потому что это не верно, не с чего, даже глупо.
Каким-то чудом ложишься спать.
Осколок шестой.
Ты думал, что дорогой человек, приехав, останется у тебя до дня отъезда.
Через час после того, как вы проснулись, он говорит, что поедет к матери.
Ничего не объясняет.
Ничего не говорит.
Как ты осознаешь много позже, он даже не пытался обнять тебя или вроде того. Или ты просто забыл об этом?
Пытаешься понять, почему.
Пытаешься спрашивать, что человек будет делать завтра с намеком, что "Может, приедешь? Можешь, встретимся?". Человек отвечает: "Не знаю".
Ты ждешь хоть каких-то объяснений.
Вы идете к метро.
Смерть тоже состоит из осколков.
Да, тебе кажется, что ты рыдаешь по самому себе, на собственных похоронах, потому что умер. Перестал существовать. Тебя больше нет.
Много позже ты скажешь себе, что это похоже на то, что ты чувствовал перед операцией. Тебе была нужна поддержка окружающих. Но тогда ты защитился от нее, отстранился от этого чувства - никому не сказал о дате операции, потому что знал, что никто не поддержит. Тогда было почти не больно. В этот же раз ты, наоборот, искал помощь всеми силами.
Пытаешься писать друзьям. Тебя трясет. Ты в апатии. Вяло пытаешься иронизировать и казаться живым. Интересный человек поддерживает. Названная сестренка в середине разговора исчезает, а когда возвращается пишет, что у нее проблемы с человеком, которого она любит, и уходит спать. Всего два предложения. И уходит.
Когда ты первый день решаешь не выходить к людям, чтобы как-то пережить и выжить, тебе пишут. Просят выйти, а когда ты говоришь, что тебе страшно и сложно, восклицают: "Мне плохо, а теперь еще и этот вечер пройдет без поддержки близких!"
Ты швыряешь телефон в стену.
Ты понимаешь, что у каждого свои проблемы.
У всех есть свои проблемы, которые априори важнее, чем твои.
Ты понимаешь, что сам создал эту ситуацию - вечным принижением себя, значимости своих чувств и ощущений.
"С вами все в порядке? Можно я проведу тот флешмоб вместо вас?"
"Как ты, друже? В универ придешь?"
"Ты в порядке? N. спрашивает про флешмоб"
Последнее пишет тебе еще недавно дорогой человек.
Ты один. Ты понимаешь, что ты один. Вообще. Совершенно. Абсолютно. Кроме тебя никого нет. Но у тебя есть ты. От этого не легче.
Через несколько дней ты читаешь: "От меня все ждут поддержки, но на меня всем наплевать". Тебе кажется, что у тебя это в тысячи раз острее.
Ты хочешь, чтобы хоть кто-то тебе помог.
Проблемы не только с психикой, но и со здоровьем.
Постоянно плачешь, хотя никакого повода нет. Расплакаться от ощущения собственных запястий - разве это не бред?
Не сходишь с ума, наверно, только потому, что запоем читал и постоянно включал телевизор, который не давал слушать тишину.
Решаешь, что пора от всех уходить. От всех этих людей.
Новый номер. Новая почта. Новый контакт. Новый дневник.
Не знаешь, осуществишь ли это желание, особенно последнее - эти пять дней твоего персонального ада, твоего посмертия, твоего чистилища тебе не хотелось даже писать, хотя обычно в депрессивном состоянии ты постоянно изводил страницы хоть чем-нибудь.
Да что писать... В те дни тебе не хотелось даже умереть.
Вообще ничего не хотелось.
Однажды ночью ты не спишь.
Болит голова.
Смотришь какой-то дурацкий фильм, ради разнообразия - на ноутбуке, к которому не притрагивался до сегодняшнего дня.
После фильма заходишь в свой дневник.
Читаешь творческие записи.
Решаешь, что пора завести новый.
Тебе все еще плохо.